Поэзия

             Если поплачешь

Если поплачешь, то немного отпустит,

Меня и тебя они нашли в капусте,

Что делать с нами они не знали,

И первым делом нас наказали.

Из нашей кожи — платье Манижи,

Ничего-ничего, there-there, тише-тише.

А ты помнишь сказку «аборт»?

«А потом моя мама меня убила»,

А нас с тобой мама наша любила.

А нас с тобой папа так любил, что страшно,

Потными пальцами разминал нас в кашу,

Я и сейчас — кровяные кусочки,

И всюду —

Звоночки, звоночки, звоночки, звоночки, звоночки.

Сестра, мы рыдали, но никто нас не слушал,

И мы могли стать плохими, но мы стали лучше,

Мы раскрыли до неба свои объятья,

И мы любим сестёр, но боимся братьев.

Башмаки из железа, и мы съели пуд соли,

Но как отжениться от нашей боли?

Ты будешь плакать, а я сяду рядом

На серой скамейке за райским садом.

                Демон

На златом крыльце сидели:

Демон, демон, демон, демон,

Демон, демон, демон, демон,

Демон, демон, демон, демон.

Они крыльями гремели,

И воняли серой ада,

Пели, выли и икали,

Лязгали и ухмылялись.

Демон первый рассмеялся,

А второй на землю плюнул,

Третий скрежетал зубами,

А другой полез на стенку

Пятый зашептал злорадно,

А шестой прочёл по книге,

По большой тяжелой книге,

Золотой и умной книге –

Что мне б лучше не родиться,

Не топтать земли ногами,

Что вину не скроют реки,

Море стыд мой не потопит.

Демон номер семь не дремлет:

На аймаксовом экране

Крутит непрерывно фильмы

Серым днем и темной ночью.

Фильмов тех Хичкок не думал,

Ларс фон Триер испугался,

Не мечтал о них Тарковский,

Отбрехнулся Балабанов.

Демон восемь с остальными

Пеленой накрыли очи,

Вкус и запах изменили,

Выстрелили прямо в сердце,

И в живот гвоздей набили,

Зеркало кривое дали,

И на первой на странице

паспорта мне приписали:

«Я боюсь людей, конфликтов,

Громких звуков и движенья,

Уже утром я устала,

Быть со мною рядом сложно».

Я беру у беса ручку,

Я приписываю рядом:

«Я полна тревоги, боли

И любви, и состраданья,

У меня почти нет кожи,

Я проста как три копейки,

Я сложна как книга жизни,

Я у мира на ладони».

Я беру их всех за лапку,

Демонов и мелких бесов,

И за стол с собой сажаю,

Предлагаю чай и кофе.

Я им говорю: спасибо!

Что стучали и визжали,

Плакали, плевались, пели,

Я вас слышу, я вас знаю,

Вашу ярость уважаю,

Хотя – честно – не приемлю.

Успокойтесь, пейте, ешьте –

Это тело мое с гречкой,

Это кровь моя в бокалах.

Кровь попортив мне изрядно,

Демоны остановились

И, опешивши порядком,

Чинно за столом уселись.

Завели беседу мирно,

Мудро, складно говорили,

Посмеялись над собою

И по спальням разлетелись.

Под сопение зверюшек

Я сама уснула раньше

С пятым демоном под боком,

А шестой в ногах свернулся.

На златом крыльце сидели

Ангел, ангел, ангел, ангел,

Ангел, ангел, ангел, ангел,

Ангел, ангел, ангел, ангел,

Ангел, ангел, ангел, ангел.

                          ***

Сначала цветопад, потом яблокопад.

Сначала пухопад, а потом яблокопад.

Сначала листопад, потом снегопад,

Сначала листопад, а потом снегопад.

Сначала восход, а потом закат,

Сначала империя, потом упадок,

Сначала ядро, а потом распад,

Сначала вода, а потом осадок,

Сначала рождение, потом распад,

Сначала движение, потом распад,

Сначала держимся, потом распад,

Сначала умрем, а потом распад.

Сначала я здесь, а потом везде,

Сначала под лупой, потом нигде,

Сначала в утробе, потом в п***е,

Потом в земле, в проводах, в воде.

Сначала я – я, а потом я звук,

Я – атомы двух держащихся рук,

Я – колокол церкви и на шеях коров,

Я – буквы и звуки внутри твоих слов,

Я – сердце и печень, меч и броня,

Я – птица, я жаба, я – ты и я – я,

Сначала я – грязь, а потом я – путь,

Сначала я – муть, а потом я – суть.

Я – соль и я перец, я – бог и потоп,

Я – взрыв, теорема и хронотоп,

Сначала суша, а потом потоп,

топот — потоп, топот — потоп.

Сначала – листопад, листопад, листопад,

Потом – снегопад, снегопад, снегопад, —

Рисуй, кричи,

бормочи и пой,

как видишь,

я всегда 

буду вместе с тобой.

    Неправильная любовь

My girl, this love will kill you, 

He will stub you one night with a kitchen knife. 

My girl, this is not real love, 

I want you to be alive

so much.

Девочка моя, это неправильная любовь, 

У него приложение 

С твоим местоположением,

Now listen to me: беги сломя ноги!

I really mean it.

Он зарежет тебя кухонным ножом, 

Девочка, тебе с ним нехорошо,

У тебя затравленный вид – 

Хватай ребёнка и беги, I mean it.

My girl, this love will kill you, 

He will stub you one night with a kitchen knife. 

My girl, this is not real love, 

I want you to be alive

so much.

Сестра, он не пускает тебя гулять,

Подруги не знают, жива ли ты,

Раз в неделю он говорит тебе, что ты б****,

Раз в месяц он дарит тебе цветок дивной красоты,

Right under your eye, 

Run away from this guy!

Цветок дивной красоты. 

Сестра, ты прочитала слишком много книг,

Девочка, ты посмотрела слишком много кино, 

Это не любовь, это криповейшее говно, 

 Something’s coming your way and it’s huge, it is big: 

My girl, you should kill this love, 

One night you will run away with your kid, 

Your soul is empty and there’s no God above, 

Но у меня за тебя сердце болит.

Тебя примет мать и поплачет с тобой, 

А может быть это бабушка или сестра, 

You will raise your son to be a good boy, 

Ты будешь жить в мире с собой, 

И не будешь бояться не дожить до утра. 

(Но сначала мне придётся его убрать). 

(Сначала я должна буду его убрать). 

My girl, you should kill this love, 

Русские поэты не стоят твоих слез, 

There’s no old man or angels above, 

And love is not what you think it was. 

                     30л

Даше Cеренко

Тридцать литров воды гораздо лучше 

тридцати сребреников: 

решетки на окнах, небо серенько, 

а Серенко уплывает. 

Февраль. «Кровь испаряется быстрее воды», 

вода превращается в лёд, превращается в вино. 

Ледяной олень уносит Дашу дальше. 

Дальше, дальше, дальше, дальше.

Дальше безумствующей системы, 

дальше противоречий души и тела,

дальше, дальше Гефсиманского сада 

— сядь на место! — Даша улетела. 

Дальше февраля — и льды вскипели, 

реки текут, воскресая тело. 

Спасибо вам за тридцать литров свободы! 

Спасибо, я полетела.