***

пока молодость твоих стен прячет увечья под немой штукатуркой,

пока мой портрет с пыльных окон твоих не сошёл,

я воспользуюсь подаренной с табаком шкатулкой,

чтобы в едком дыму видеть образ, пока в памяти ещё не сожжён.

кто-то тушит окурки, гася пламя, о тыльные стороны судеб,

невский ветер раздувает плащ и мою же сущность, выходящую из трамвая

под номером ‘начувстваскуден’.

мои демоны разлетелись, оказался им неугоден,

а для тебя являлся тем, кто непонятно зачем и как устроен,

но от чего же стал безмерно несчастен?

моя любовь,

я считал, что над нами

никто

не властен.

***

печатаем свою жизнь самиздатом,

вдохновение придёт с рассветом.

помнишь, дарил полевые цветы и ждал каждую встречу с трепетом?

а теперь смотрю сквозь затёртые трамвайные окна,

там кинолентой мелькают жизни.

в этом городе, где любовь была соткана,

в один миг обернулись чужими.

***

по артериям города носятся покалеченные души,

сбивая колени, эти люди в эпоху крайностей не становятся лучше.

ждут знака/послания свыше,

но голос вселенной становится

всё тише

и тише.

***

квартира наполнена дымкой от благовония,

тускнеет рассвет и остатки самообмана.

в списке прочитанных не достаёт ‘сны и их толкование’,

но я по-прежнему главный герой

твоего несуществующего романа.

я знаю, что меня погубит, и это будет – твоё очарование.

***

мы так давно не виделись, и я безбожно скучал.

в июльском ветре запах твоих духов

всего измучил.

при нашей первой встрече, что-то невнятное бормотал,

ты мило улыбалась и слушала.

этот вечер только начало, ставлю на красное

полусухое.

в череде серых дней душу терял.

дорогая, как же я долго

тебя

искал.

***

из оставивших тебя можно собрать легион,

из забытых тобой – Марсово поле.

в этой поруке чуть слышен твой тон,

что проходит сквозь уши в неволе.

всё случится на этой неделе,

комично, в начале наступит конец.

я любила тебя сильнее,

чем своих демонов любит мудрец.

твои сезонные воплощения в каждом отражении,

и губишь с последствиями, без права на воскрешение,

твой счёт – все мои поражения,

а радость – моё отречение.

***

в правом кармане помятый билет во вчера,

немного надежды звенящей с монетами в левом.

поезд уходящий в никуда,

утоли печали мелькающим светом.

ежедневный трёп в твоей голове

мог бы стать двухтомной книгой.

и винил, разбросанный везде,

станет напоминанием

о милой

твоей, что навсегда останется в памяти,

в послевкусие на пораненных чувствах,

ты её любил, и на часах без пятнадцати.

без пятнадцати

превратился

в безумца.

***

звёздная пыль на твоих щеках останется космосом на подушке,

запястья переплетены с созвездием раненой кошки

и точки, расставленные над всеми i,

станут последними крошками.

живи,

и обернутся звёзды

апостолами.

***

как бы не свихнуться от этой любви.

господи, помоги.

найти выход. благослови.

в поисках ответа истоптал свои ноги,

и любимые броги стали частью дороги.

от мыслей в голове – беги, не беги –

зигзаги жизни разобьют тебя вдребезги,

угостят коктейлем из судорог и тревоги,

а после будешь истощённый и сломленный.

соберусь с силами, поймаю маршрутку и сохраню счастливый билет,

на последние монеты купленный.

пусть будет напоминанием, как проходил я ада круги.

я сам себе Данте.

господи,

помоги.

***

в полупустом трамвае, идущем к себе домой,

мы спрячемся, чтобы остаться тайной,

и я разделю эту летнюю ночь

с тобой.

безоблачно, все созвездия обнажённые.

время предательски быстрое,

а мы

безнадёжно

влюблённые.